С Андреем Селивановым, первым депутатом от Серовского избирательного округа, прошедшим в Госдуму первого в истории современной России созыва, а потом и второго, и третьего, мы знакомы тысячу лет. И, как оказалось, не знакомы вовсе. Селиванов мне всегда представлялся человеком скромным, даже тихим, сосредоточенным – видимо, сказывалось его давнее, с детских лет увлечение шахматами, трудяжкой. Но он, десять лет отдавший Госдуме, а потом еще почти столько же – работе в Федеральной службе по труду и занятости, больше, чем трудяжка. Махина. Человек, реально изменивший жизнь целой страны.
Андрей Селиванов и теперь часто приезжает на Урал. Фото: Алеся Копылова, «Вечерний Краснотурьинск»
– Андрей Владимирович, в декабре 1993-го в Госдуму вы, хоть и совсем еще юнец – в тот год вам исполнилось всего 26-ть, попали, все же уже имея некоторый депутатский опыт. В Краснотурьинске к тому времени уже три года депутатствовали. В тот момент были ли амбиции – покорить Москву и весь мир заодно?
– Амбиция была только одна – достичь каких-то успехов в шахматах, которые я любил с детства. И поскольку учился в поселковой школе, в Марсятах, пробиться было очень тяжело – надо было постоянно какие-то результаты показывать. Я вырос с таким ощущением мира – постоянно чего-то добиваться, побеждать, двигаться вперед. Это было в шахматах, стало и в политике…
– Но это ведь непросто – всегда двигаться вперед… Сегодня, посмотрите, многие молодые люди склонны, скорее, сдаваться. Чем у вас обусловлена такая черта характера? Вырваться из маленького города? Выйти в люди?
– Да нет, тут, скорее, желание делать что-то полезное. Начиная со школы, я всегда был в центре событий: был в комитете комсомола школы, в карпинском училище, где учился на машиниста карьерного экскаватора, тоже входил в бюро ВЛКСМ – на конференции приглашали, активно участвовал в общественной жизни училища, в художественной самодеятельности… Да и в армии потом – я служил в Германии – увидев мой «послужной» список, офицеры предложили активнее включиться в общественную жизнь – я был еще и секретарем бюро ВЛКСМ роты…
– Вам всегда было интересно с людьми?
– Да, но важно было не просто общаться – решать какие-то вопросы, социальные, общественные… Так и попал в газету «Заря Урала», куда меня пригласила редактор Ирина Павловна Степанова. Я очень благодарен за тот опыт. Работал с Олегом Клементьевичем Шмидтом, это очень опытный журналист. В «Заре Урала» был тогда молодой, активный коллектив: Александр Арцыбашев руководил отделом экономических проблем, я – заведующий отделом социальных проблем, Наталья Орлова – ответственный секретарь газеты… На всю жизнь запомнился один случай: день ГКЧП, и мы, молодой коллектив, приняли решение выпустить пустую полосу в знак протеста…
– Я тоже помню эту газету. Там первая полоса была пустая и было написано «Мы протестуем!»…
– Да-да, так и было. Решение было, конечно, очень непростым, принимали его коллегиально, спорили, думали… Знаю, что эта газета попала в руки Ельцина, ему передали этот номер… Что сказал Ельцин – история, конечно, умалчивает… Вообще, конечно, в 90-х люди были активнее. В Краснотурьинске даже существовал клуб избирателей, актив которого составляли Сергей Грибакин, Андрей Озорнин, Валерий Морозов – мы встречались, обсуждали всевозможные проблемы, разговаривали друг с другом. А я в 1990-м, еще работая на шахте «Северопесчанская», был избран депутатом городского Совета народных депутатов. И в какой-то момент мы обсуждали кандидатуры на пост председателя горисполкома (по сути, нынешний глава города). Депутаты от завода предлагали свою кандидатуру, а мы от клуба избирателей тоже выдвинули две кандидатуры – это были Виктор Егорович Михель и представитель профкома треста «Базстрой». Такие внутренние праймериз, как сейчас говорят… И когда начались выборы, активисты клуба избирателей стали вдруг выступать в поддержку Ашмарина, за Михеля было мало голосов и первый тур не дал результатов.
– А завод кого двигал на пост председателя горисполкома?
– От завода была кандидатура Константина Шпехта. И вот в разгар этих страстей мне приходит записка из зала. Как сейчас помню, там было написано: «Андрей Владимирович! Мы, ваши избиратели, требуем, чтобы вы поддержали кандидатуру Шпехта». Я попросил слова, вышел на трибуну и сказал, что получил такую записку, но – за меня голосовали не только три эти семьи, гораздо больше людей. И, видимо, они, доверяя мне, разрешили мне иметь свое мнение – я буду поддерживать кандидатуру Михеля. Тут все вспомнили, что на предварительных обсуждениях выдвигали Виктора Егоровича, а дальше – вы знаете…
– Андрей Владимирович, в последующие годы никогда не жалели, в частности, об этом решении? О своей поддержке Михеля?
– Никогда. Я считаю, что Виктор Егорович стал главой города в тот момент, когда именно он должен был руководить. Потом пришло другое время, другие люди, но Михель, на мой взгляд, был достойным мэром.
– То есть случайностей не бывает? Все происходит так, как должно произойти? И в первую Госдуму вы, 26-летний, попали тоже не случайно?
– Кандидатуры выдвиженцев в Госдуму тоже обсуждали. И было два варианта – я и тот же представитель профкома треста «Базстрой». На счет меня у многих были сомнения – слишком молодой, дескать, сможет ли хотя бы подписи собрать… Приняли соломоново решение: пусть каждый попробует собрать подписи – а надо было собрать 4700. У Ашмарина не получилось, у меня – получилось, очень активно помогали мои знакомые, коллеги.
– Но ведь надо было победить и на самих выборах?
– Тогда все было в диковинку. Все впервой. Кандидатов было мало. По Серовскому избирательному округу у меня в итоге был всего один соперник – представитель топливно-энергетического комплекса, который шел на выборы при поддержке министерства топлива и энергетики, человек не местный и, надо сказать, не очень активно себя проявивший в ходе той кампании. А моя команда работала очень активно – победа и удача сопутствовала нам. И я в 26 лет стал депутатом государственной Думы, самым молодым.
– А не было страшно? 26 лет всего и – ехать из маленького города в огромную Москву, в какую-то непонятную государственную Думу, которая созывается в первый раз, совершенно другие ритмы…
– Ну в Москве я уже бывал до этого – по шахматной линии, так что это не пугало. А вообще, буквально через неделю после выборов пришла телеграмма с приглашением приехать на заседание рабочей группы – я поехал. Как-то быстро влился в процесс, познакомился со многими известными людьми, в частности, с Геннадием Бурбулисом, который в свое время был правой рукой Бориса Ельцина, быстро вошел в уральскую группу депутатов… В общем, начал работать…
– Перебрались с семьей в столицу?
– Да, нам сразу дали служебное жилье – девять месяцев мы жили в гостинице «Россия». Сперва дали номер с видом на Кремль, через три месяца в нашем западном крыле начался ремонт – нас переселили на южную, потом на восточную… Там то тараканов травили, то мышей… Номер был полулюкс. У нас жила мышка и каждый вечер она перебегала комнату по диагонали. Интересно, когда мы ждали ее – не показывалась, появлялась всегда неожиданно. Такая мышка-сюрприз… А потом мы переехали в Митино, где моей семье – в Москву я уехал с супругой и четырехлетней дочерью – выделили уже двухкомнатную квартиру. Служебную.
– Скромно жили депутаты в 90-х… Где дворцы, хоромы?
– Ну как есть, так и рассказываю (смеется). Давайте о работе расскажу. Первая Дума работала в нынешнем здании СЭВ (совет внеэкономической взаимопомощи) – это здание-книжка, напротив Белого Дома. Я сразу пошел работать в комитет по делам женщин, семьи и молодежи – это был 24 этаж. А так как лифты были переполнены, не справлялись с потоком людей, так что утром пешком наверх, вечером – пешком вниз. Полгода мы работали в этом здании, потом комитеты работали в гостинице «Москва», а уже потом Дума перебралась в бывшее здание Госплана на Охотный ряд, где базируется и сейчас… Первая Дума была переходная, поэтому уже через два года надо было переизбираться…
– На вторые выборы в 1995-м вы шли уже осознанно?
– Я всегда и все делал осознанно, но к своим вторым выборам уже, конечно, приобрел определенный опыт работы, понимал, как работать с обращениями граждан, как готовить поправки к законам, обосновывать и проводить их, разбирался в процедуре законотворчества…
– То есть было уже не так сложно…
– Да нет, вторые выборы для меня были тяжелее. В 1995-м в Думу пошли уже самые разные люди и много. По Серовскому округу одним из моих соперников был Анатолий Васильевич Сысоев – мощнейшая фигура, авторитетный и уважаемый руководитель, имеющий опыт работы в Верховном Совете РСФСР. А также скандально известный предприниматель Павел Федулев. Так что просто не было – соперники сильные. Но места распределились так, как распределились: я выиграл, Сысоев занял второе место, Федулев – третье… При этом я по-прежнему оставался самым молодым депутатом в государственной Думы. В 1995-м мне было 28 лет…
– А столь юный, по политическим меркам, возраст не мешал? Не было такого, что молодого депутата коллеги не воспринимают всерьез?
– Во второй Думе мне сразу же – с учетом моего опыта – предложили должность заместителя председателя комитета по делам женщин, семьи и молодежи. Наверное, по этому можно судить – воспринимали ли меня всерьез. Скажу лишь, что в тот период в России появился Семейный кодекс, впервые появилось понятие брачных контрактов, не без моего участия появился День матери…
– Андрей Владимирович, расскажите, как это было? Праздник-то стал всенародным, одним из самых любимых и теплых?
– Мне довелось побывать в командировке в Грузии, где есть такой праздник – там я его и «подсмотрел». Вернулся в Москву, рассказал коллегам по комитету про эту идею, ее поддержала председатель комитета Алевтина Викторовна Апарина – и мы быстро подготовили проект закона о введении в России Дня матери. Надо было отправить его на согласование в администрацию президента, в правительство – и получить положительное заключение. Мы предлагали учредить такой день в последнее воскресенье ноября, но… Заключение мы получили отрицательное, дескать, нецелесообразно. И в январе 1998 года выходит указ президента Ельцина о введении в России Дня матери, в последнее воскресенье ноября…
– Ничего себе. Как же так?
– Это обычная практика: когда видели, что идея хорошая, перспективная – зачем отдавать ее депутатам? Главное, что такой день появился…
– Чем еще запомнилась вам Дума второго созыва?
– Работал над законом о правах ребенка в Российской Федерации. И еще у нас в комитете сложилась такая традиция: когда надо было докладывать в Думе законы, касающиеся женщин, докладывать просили именно меня – мол, сразу примут. Помните, в конце 90-х был сложный период – пособия не платились, тяжело было всем. Мы придумали в комитете поправки, защищающие интересы женщин, – речь об увеличенных пособиях женщинам, вставшим на учет в ранние сроки, и о пособиях при многоплодной беременности. Все женщины в нашем комитете попросили меня доложить об этом законе в Думе. И вот я, на трибуне, объясняю депутатам, почему это важно. Заседание вел Артур Чилингаров – мало того, что видный депутат, так еще исследователь Арктики, океанолог, крупный ученый. Он спросил зал: «Вопросы есть? Хотя – докладывает Андрей Селиванов, какие могут быть вопросы? Надо принимать и все!» Приняли.
– Андрей Владимирович, мне кажется, к вам, когда вы были депутатом Госдумы, вообще много и часто обращались люди за помощью?
– Это правда, очень много… Тогда была Чеченская война – первая, вторая – было много пропавших без вести, я пытался искать, через запросы, по-разному. Потом была вторая тема, тоже очень болезненная – Минобороны не выплачивало деньги вернувшимся из Чечни парням. Сотни обращений, более 500 обращений. Удавалось помогать: и находить людей, и деньги возвращать… Кроме этого, в тот период возникали вопросы, связанные с долгами по зарплате. Тяжелое было время. Тогда главы нескольких городов – Ивдель, Новая Ляля, Карпинск – обратились ко мне с просьбой помочь вернуть деньги, которые муниципалитетам задолжал «Газпром» за то, что газопровод проходит по их территориям. Я рванул в «Газпром» – к Рэму Вяхиреву не попал, попал к Шеремету, это его зам. Он дал финансовому департаменту поручение разобраться, написал очень интересную визу на моем обращении: «Много тут Ляль развелось. Разберитесь!» Этот автограф у меня долго еще хранился…
– Деньги-то вернули?
– Вернули. Это было порядка девяти миллиардов рублей, и главы городов смогли тогда всем своим бюджетникам погасить долги по зарплате. За полгода. Всего-то одно решение… Это был 1998-й.
– А потом был 1999 год и ваше первое поражение…
– В 1999-м я проиграл выборы Валерию Воротникову. Проиграл совсем немножко. Возможно, у людей возникла усталость от фамилии Селиванов; возможно, на Воротникова возлагали надежды – все-таки генерал КГБ идет на выборы… Но я все равно стал депутатом Госдумы – по партийным спискам «Союза Правых Сил». Тут тоже было удивительно. Я готовился к выборам по одномандатному округу, но вдруг – звонок из Москвы: «С вами будет говорить Егор Тимурович Гайдар…» Я не знаю, как он меня нашел, кто ему меня рекомендовал – вылетел в Москву, мы встретились, пообщались и я был включен в список «СПС».
– Андрей Владимирович, третья Госдума для вас – это…
– В Думе третьего созыва я перешел работать в комитет по труду и социальной политике. И, конечно, для меня самое важное в тот период – работа над современным Трудовым кодексом. Расскажу одну историю, о которой знает очень узкий круг, по этому поводу… Проект Трудового кодекса подготовили правительство и федерация профсоюзов – два варианта, «левый» и «правый» проекты. Профсоюзы организовали движение, было очень много голосов в поддержку именно их варианта Трудового кодекса. Правительственный проект был в аутсайдерах и…
– …и вы, между Сциллой и Харибдой…
– Меня представители министерстава труда попросили помочь в проведении Правительственного варианта Трудового Кодекса. Авторы были согласны на компромисс, на поправки, но в основе должен лежать проект правительства. И я сделал ход конем, которого никто не ожидал. Я подготовил еще один проект Трудового кодекса, совместно с экспертами, конечно. Большую помощь в этом мне оказал известный ученый Павел Кудюкин. И я сделал ультралиберальный проект – с тем, чтобы правительственный проект превратился в «золотую середину». Собрал под ним подписи восьми человек – такова процедура. При этом и профсоюзный проект был проектом восьми авторов. А потом в Думу посыпались телеграммы, письма – просто горы! «Требуем поддержать проект восьми». Но какой? Два проекта – проекты восьми… В итоге за основу был взят правительственный проект Трудового кодекса, который потом «докручивался», обсуждался, дополнялся созданной рабочей группой, но уже – в конструктивном ключе, за столом переговоров. Хотя… Я и сейчас считаю, что в моем проекте были здравые мысли. Например, почасовая оплата труда. Или – приоритетом должен был бы стать индивидуальный трудовой договор. Как на Западе, в общем-то…
– Ну не зря же вы шахматист – просчитали ситуацию на несколько ходов вперед. Еще секретами поделитесь?
– Не знаю, секрет ли это, важное ли… Когда работали над Трудовым кодексом, обсуждали, что бы такое хорошее сделать, запоминающееся. Обсуждали ситуацию на совещании у первого вице-спикера Любови Слиски. Страна ждала Трудовой кодекс, люди надеялись, что он будет более справедливым, и хотелось обозначить его еще чем-то очень ярким, радостным. Чем? Решили сделать 23 февраля красным днем календаря…
– Андрей Владимирович, вы сейчас, по-моему, рушите стереотипы. Депутат из маленького городка и вдруг – причастен к таким знаковым событиям, изменениям…
– Признаюсь, уже под занавес, как оказалось, депутатской карьеры, когда в апреле 2002-го меня назначили председателем комитета по труду и социальной политике, некоторые проблемы Серовского избирательного округа удавалось решать уже просто по звонку. Банально – за счет собственного авторитета, репутации. Именно в тот период удалось договориться с Минтруда, чтобы заявку северных городов, где ветераны и инвалиды Великой Отечественной войны годами стояли в очередь на получение автомобилей «Ока», удовлетворили. Мы просто ликвидировали эти очереди – машины выдавали десятками. Вскоре меня пригласили на совещание областного совета ветеранов и между делом председатель совета ветеранов Свердловской области говорит: «Андрей Владимирович, у нас сейчас все ветераны хотят жить на севере области». Почему? Да потому что, говорят, вы там всех машинами обеспечили… Тогда же удалось решить вопрос о строительстве жилых домов в Ивделе за счет средств Пенсионного фонда России – тут мэр Соколюк тоже активно участвовал, вместе бились. В Серов удалось привести федеральную программу субсидирования молодых семей на приобретение и строительства жилья – на субсидии город получил около пяти миллионов рублей. Все это, на мой взгляд, большие, важные дела… Но выборы я проиграл в 2004-м. Небезызвестному Антону Бакову. Он, конечно, харизматичный, красиво говорит… Я предпочитал просто делать.
– Положа руку на сердце, было обидно?
– Да. Обидно. И несправедливо. Я и сейчас убежден, что мог бы еще многое сделать для округа. Люди, наверное, решили, что Баков сможет сделать больше, но, насколько я знаю, в округе он после выборов не появлялся. Долго переживал этот проигрыш. И до сих пор еще чувство вины мучает перед теми, кто верил в меня, ждал помощи, но уже, не будучи депутатом, не смог этого сделать… Прошу прощения.
– А что было после Думы?
– Было сложно. В день окончания депутатских полномочий – ночью – в служебную квартиру пришли судебные приставы, описали имущество и… Все. Освободите жилье в течение 24 часов. Была зима, младшей дочери пять месяцев… Помогли друзья – я в течение суток снял квартиру и мы съехали. Вскоре мне предложили должность заместителя министра труда, но – когда документы уже ушли на согласование – произошла смена правительства, ушел Касьянов, все изменилось… Но была создана федеральная служба по труду и занятости, куда меня пригласили в качестве заместителя руководителя. В этой структуре я с апреля 2004 года проработал почти девять лет. Курировал работу всех инспекций труда по стране – это почти 3,5 тысячи сотрудников. Это мне было по душе – опять же забота о людях, контроль соблюдения трудовых прав. А в 2007 году я добился, чтобы Россию признали в мире – включили в МАИТ (Международная ассоциация инспекций труда). Это была очень кропотливая, серьезная работа, огромный пласт. Спустя почти четыре года, 16 июня 2011 года, я был избран Вице-президентом МАИТ (IALI) (Международной ассоциации инспекций труда). В истории нашей страны это случилось впервые. Правда, не за красивые глаза – я инициировал создание региональной ассоциации инспекций труда, вел эту работу, в начале 2011 года пригласили все бывшие республики СССР в Москву и – такая организация появилась.
Олимпийское чудо Селиванова
В 2013 году Андрей Селиванов стал заместителем исполнительного директора Олимпийского комитета России и вся его дальнейшая деятельность связана со спортом. К организации Олимпиады-2014 он тоже приложил руку и, может быть, даже повлиял – своей истовой верой в Россию – на конечный результат. «Все уехали в Сочи, а я остался в Москве – решать текущие вопросы, мониторить ситуацию, – рассказывает Андрей Владимирович. – Поначалу у нашей сборной дела шли не очень хорошо и – не знаю, совпадение это или нет – в начале февраля, в какой-то из дней я подъехал к зданию Олимпийского комитета, поднял голову и обомлел. Государственные флаги поблекшие, сникшие какие-то… Помню, мелькнула мысль: вот случится так, что наши проиграют – потом ведь этими тусклыми флагами только ленивый не ткнет… Вызвал начальника хозяйственного управления и сказал – сегодня флаги поменять! Вечером флаги сияли – новые, красивые, такие, какие должны быть… И с этого дня Россия стала побеждать, пошли золотые медали. А потом я организовывал в Москве встречу «Золотого рейса» в Шереметьево с нашими медалистами».
Наталья Калинина
nk@krasnoturinsk.info
В ближайшее время газета»Глобус» опубликует интервью и с другими депутатами Госдумы от Серовского избирательного округа – Валерием Воротниковым, Антоном Баковым, Виктором Дедовым. Не пропустите!
Поделись новостью в социальных сетях
