Председатель Свердловского областного суда Александр Дементьев — посредством видеоконференцсвязи — дал пресс-конференцию представителям серовских средств массовой информации. «Свердловский облсуд первым из российских судов решил использовать канал ВКС не в традиционных целях – для допроса свидетелей из отдаленных населенных пунктов и рассмотрения жалоб осужденных, а для общения с представителями региональных масс-медиа в режиме он-лайн», сообщает пресс-служба облсуда.
Александр Дементьев, в частности, рассказал журналистам, как он относится к вопросу выборности судей, прокомментировал вопрос существования «телефонного права», отметил, что «дело Пановой» положительно влияет на репутацию облсуда.
«Глобус» публикует стенограмму общения Александра Дементьева и серовских журналистов.
Видео-конференция Александра Дементьева, председателя Свердловского облсуда с журналистами серовских СМИ, прошла в Серовском райсуде 31 октября. Фото: Андрей Клейменов, «Глобус».
В начале видеоконференции Александр Алексеевич отметил, что предпочел бы не давать комментариев по конкретным резонансным уголовным делам, сейчас рассматриваемыми свердловскими судами, а также дистанцировался от дачи инструкции читателям серовских СМИ.
— В тех вопросах от ваших читателей, что мне передали, такие просьбы содержатся. Но инструктировать и рассказывать, как поступить в данном случае заявителю, я не буду.
Не имею возможности. Если вопрос частный, то на него я ответить не могу. Не потому что не знаю, а потому что так или иначе, в силу статуса, этот вопрос окажется в поле зрения президиума областного суда, где я председательствую и должен принимать решение.
Если я такой ответ дам, то буду должен заявить самоотвод, поскольку участвовал в этом деле — пусть не заинтересованной стороной, но все-таки… Давал же консультацию.
85-86 процентов — это дела, которые рассмотрены правильно…
У нас в области работает 913 судей. У нас 219 мировых судов, 519 — федеральных районных городских судей и 175 судей в областном суде. Все вместе рассматриваем более полумиллиона различных дел.
Сегодня процедура рассмотрения трехступенчатая: суд первой инстанции, затем жалобы на эти решения рассматривает суд апелляционной инстанции, и конечная инстанция — это кассационная инстанция, Президиум областного суда.
Раньше существовал кассационный порядок второй инстанции, когда судебная коллегия, рассматривая дело, не имела возможности принять новое решение по делу. И были такие полномочия, что если решение неправильное было принято, то оно отменялось и дело направлялось на новое судебное рассмотрение. Сейчас апелляционная инстанция наделена правом пересмотреть в полном объеме вынесенное решение и вынести новое решение, которое, по существу, является окончательным.
С этого года эта система действует по всем категориям дел. И уголовным, и гражданским, и административным.
На уровне компетенции мировых судей апелляционным является районный, городской суд, по решениям районных, городских судов апелляционной инстанцией является областной суд.
Решения, которые принимаются районными, городскими судами, отменяются по уголовным и гражданским делам примерно в 15 процентах (случаев). Они отменяются, или видоизменяются.
Основная часть — это 85-86 процентов — это дела, которые рассмотрены правильно. В соответствии с законом.Рассматриваются дела все без исключения. Все доводы заявителя рассматриваются.
Две стороны в процессе. Что в гражданском. Что в уголовном. Любое решение и одна из сторон проигрывает. И, конечно, проигравшая сторона с решением не согласна.
И если доводы этой (проигравшей) стороны признаются несущественными для изменения приговора, это сторона все равно несогласна и считает, что решение принято неправильное. Так устроен наш процесс, так устроена жизнь, что среди двух всегда кто-то в споре проигрывает.
Примерно так я мог бы ответить на этот вопрос.
Съемка в суде: в зале — с разрешения судьи, в здании суда — с разрешения председателя
Вопрос съемки в судах — профильный для журналистов. Фото: Андрей Клейменов, «Глобус».
— Вопрос прикладного плана. Где можно снимать в зале суда фото и видео? В зале — с разрешения, в коридоре — тоже с разрешения? Или как? Некоторые юристы по-разному трактуют нормы. Давайте просто определимся, где можно и как?
— По съемке в зале суда. По этому вопросу есть постановление пленума, где вопросы участия средств массовой информации, журналистов в судебном разбирательстве разъяснен Верховным судом. Есть положения закона, которые говорят, что аудиозапись в зале суда может проводиться — речь идет о рассмотрении конкретных дел. Аудиозапись проводится свободно, без всяких дополнительных разрешений со стороны председательствующего.
Видеозапись, фотографирование проводятся с разрешения, поскольку есть определенные правила, которые препятствуют. Речь идет об участниках процесса, есть «право на изображение», и, если потерпевший, либо свидетель возражает, чтобы его снимали в ходе судебного разбирательства, то у него есть на это право. Поэтому — кино-, фото-, видеозапись в зале судебного разбирательства — с разрешения председательствующего.
Что касается съемок в здании суда… Здание суда — это не то общественное место, которое иногда воспринимается, как место свободного посещения. В суд свободный доступ для участия в судебном разбирательстве в качестве свидетеля либо участвующей стороны, зрителя. Что касается записи в здании суда, то этот вопрос тоже урегулирован. Вопрос производства записи и места, где эта запись может производиться — сознательно либо случайно, чтоб не случилось так, что в кадр попадут лица, которые не должны туда попадать.
К сожалению, у нас имеют место случаи, когда журналисты, несмотря на договоренность — пожалуйста, мы определяем место, снимайте на фоне стены или еще чего-то — умудряются сделать такой кадр, сфотографировать потерпевшего или сделать запись детей, которые являются потерпевшими — что абсолютно недопустимо. Правило одно: в зале судебного заседания с разрешения, в здании суда с разрешения председателя.
Препятствий мы не чиним, пожалуйста. Только место для съемок должно быть определено и выбрано таким образом, чтобы не причинить дополнительные неприятности и не ущемить чьи-то права и интересы.
Выборность судей: если законодатель решит, мы готовы идти на выборы
— Как Вы относитесь к идее выборности судей? Хотя бы мировых?
— Лично я к этому отношусь совершенно спокойно. И были времена, советские времена, буквально еще тридцать лет тому назад, когда судьи проходили через систему выборов, избираясь населением. И никаких вопросов и проблем здесь не возникало.Когда становилась система мировой юстиции — и в законе это есть — обсуждался вопрос о проведении выборов мировых судей. Не только в нашей области, но и в целом по России, местные законодательные органы пошли по пути назначения мировых судей, исходя, единственно, из вопроса дешевизны финансовых затрат на выборный процесс.
Выборы — это всегда дорогая штука.Выборы депутатов, глав муниципальных образований и судей — не совпадают. Выборы шли бы постоянно, власти были бы вынуждены назначать выборы несколько раз в год.
В итоге, пошли по пути назначения. В целом, мы не видим в выборности ничего страшного. Если законодатель так решит, мы готовы идти на выборы и никаких вопросов в этом отношении нет. Выборы — это своего рода общественный контроль работы суда, оценка суда и судьи.Сегодня в составе квалификационной коллегии судей области из 21 члена, семеро — представители общественности. Их назначает наша Областная Дума. Они выполняют роль общественного контролера за процедурой назначения судей, непосредственно участвуют в этом процессе, в процессе контроля прохождения службы судьями — аттестации с точки зрения уровня профессиональной подготовки, перевода в другой суд. Их слово (представителей общественности) является решающим, поскольку их — не судей — на каждом заседании коллегии большинство.
Претензии или каких-то возражений от представителей общественности по каким-то вопросам с их участием до сегодняшнего дня не было ни разу.Вопрос по каждой кандидатуре изучается, обсуждается, и представители общественности как раз выполняют роль представителей общественного контроля, который должен обязательно быть со стороны населения при выборах судьи.
Есть и представители от Президента, от Арбитражного суда, от судов районных, городских…
Если такая процедура будет существовать, то судьи пойдут на выборы.
В 2018 году или немногим позже в Краснотурьинске построят здание суда
— У нас читатели спрашивают: есть надежда, что в ближайшее время в Краснотурьинске появится нормальное здание, помещение для работы городского суда?
— К сожалению, должен констатировать, что Краснотурьинск — это наша боль и проблема. Худших условий для работы с точки зрения размещения и самого помещения (полуподвального) — у нас для судов Свердловской области нет. Это остался один единственный суд.
Могу сказать, что на сегодняшний день, в результате проводимой работы, есть не только надежда, но и уверенность в том, что в Краснотурьинске будет нормальное, достойное здание суда.
В федеральной целевой программе России «Развитие судебной системы» Краснотурьинск включен в качестве объекта прямого финансирования по строительству отдельного здания для Краснотурьинского городского суда. Программа рассчитана до 20-го года.В 2015 — 2016 годах начнется финансирование проектирования здания. Многое, конечно, зависит от того, каков будет темп строительства, но, думаю, в 2018 году, может быть, чуть попозже, здание будет стоять новое, отдельно стоящее.
Дело не только в том, что будут хорошие условия для работы судей. Надеемся, что будут отличные условия для размещения участников процесса, жителей города, которые обращаются в суд.
На сегодняшний день, место работы (краснотурьинских судей) не отвечает, конечно, абсолютно никаким требованиям.
Суммы задолженности, суммы взаимных претензии по «делам ЖКХ» растут из года в год
«Свердловский облсуд первым из российских судов решил использовать канал ВКС не в традиционных целях – для допроса свидетелей из отдаленных населенных пунктов и рассмотрения жалоб осужденных, а для общения с представителями региональных масс-медиа в режиме он-лайн», сообщает пресс-служба облсуда. Фото: Андрей Клейменов, «Глобус».
— Много обращений от жителей поступает, касающихся ЖКХ. Каков процент таких дел, находящихся на рассмотрении в областном суде?
— В областном суде их немного. Все эти дела имеют подсудность мирового либо городского суда. Если взять и посмотреть всю массу дел, то Областной суд рассматривает где-то тысяч пять подобных дел. Это дела, связанные или с задолженностью по коммунальным платежам, когда гражданам заявляются требования, или требования граждан, касающиеся полноты и качества предоставляемых услуг.
Решения, принятые по этой категории дел мировыми и районными судами, обжалуются в областном суде мало.
Проблема ЖКХ — она острая и, похоже, что в ближайшее время покоя в этой сфере не будет. Это связано с ростом тарифов, это связано с работой жилищно-коммунальных служб, это связано с позицией и отношением органов местной власти.Проблема сложная, в последние годы мы наблюдаем картину, что количество обращений не уменьшается.
Суммы задолженности, суммы взаимных претензий растут из года в год.
Глобальных изменений работы судов области с 1 января не будет
— Вы говорили о новшествах. А что еще ждет судебную систему, скажем, с 1 января 2014 года?
— Если речь вести о нашей Свердловской области, то у нас каких-то глобальных изменений не будет происходить. Никакой глобальной перестройки. Суды , как они работают, так работать и будут, и работа судов общей юрисдикции и работа Арбитражного суда — все остается так как есть.С точки зрения финансирования работы судов — тоже никаких изменений не произойдет . Есть федеральная целевая программа — вы можете с ней познакомиться, она есть в системе «Консультант» — она утверждена — там прописаны объекты, которые финансируются за счет этой федеральной целевой программы.
Кроме того, каждый год утверждается ведомственная целевая программа капитального и текущего ремонта зданий судов и оснащения судов техникой — компьютерной, видео, той, что мы сейчас с вами используем в работе, сегодня в разговоре. На сегодняшний день она не утверждена, находится в разработке и, наверное, только в ноябре, судебный Департамент при Верховном суде утвердит ведомственную целевую программу. Система видеоконференцсвязи появится еще в 22 судах, что позволит существенно сократить расходы граждан на приезд в суд. И можно будет использовать эту систему для дачи показаний, для допроса при рассмотрении конкретных дел.
Такие системы появятся в колониях, в местах отбытия наказаний, чтобы ускорить рассмотрение жалоб и сократить сроки рассмотрения материалов и дел.
Предложения, которые сейчас обсуждаются, по поводу объединения высших судов. Я знаю ровно столько, сколько и Вы, из публикаций в средствах массовой информации. Предложенный проект объединения двух высших судов — внесен и, предположительно, будет рассматриваться 12 ноября. В развитие этого закона должны быть приняты еще 28 конституционных и федеральных законов. Пока этих текстов никто (из нас) не видел, я ими тоже не располагаю, поэтому сказать пока ничего не могу.Других изменений в структуре функционирования суда — нет.
Алиментарные истины и «серые зарплаты»
— Многие у нас сейчас получают так называемую «серую зарплату». И алименты при разводе назначаются, исходя из официального дохода. Как можно доказать в суде, что реальные доходы человека существенно выше, чем официально заявленные?
— Заработная плата — это не только справка, которую предъявляют в суд с места работы. Это еще и отчеты работодателя, предпринимателя, которые он направляет в налоговую инспекцию. В этих отчетах, в том числе, есть информация о выплаченной заработной плате — минимальной, средней, максимальной. Информацию о заработной плате можно почерпнуть не только из справки, которую представляет ответчик, но и из других источников.
В этой категории дел гораздо сложнее ситуации, когда человек получает просто какую-то сумму денег, работая без оформления, без трудоустройства. Вот это сложнее…
— Как в таком случае доказывать в суде, что человек получает доход выше означенного? У нас предприниматели иногда, показывая официальный доход работника и передавая информацию в налоговую, занижают данные. Это как бы всем известно, что «серые зарплаты» имеют место быть.
— К сожалению, с прошлого года «серые зарплаты» вернулись… Как только подняли налоги на индивидуальных предпринимателей, так заработная плата ушла в тень.
Доказать другим путем — не знаю. Это нужно по каждому случаю разбираться конкретно, в зависимости от того, кто работает, где работает и каким образом он получал заработную плату. Если подтвердить сам факт выплаты средств не представится возможным, ни документально, ни как либо еще, не знаю…
Дело в том, что вопрос представления доказательств лежит на стороне которая заявила иск. Может быть, стоит посоветовать вашим читателям, или кто там задал вопрос: обратиться к адвокатам, которые должны посмотреть все нюансы этого дела и при необходимости воспользоваться своим правом на проведение запросов о предоставлении информации при оказании юридической помощи.
Каждый случай — он индивидуален. Универсального средства — нет.
Котел для «Вертикали»
— Александр Алексеевич, такой вопрос. У нас в городе есть теплоснабжающая организация. Муниципальный контракт был заключен с ней только после того, как они представили план модернизации тепловой системы. По этому плану, они были обязаны купить котел. И они его купили. За 18 миллионов почти. Провели тендер. Сами его выиграли. Город заплатил им 18 миллионов. В нарушении плана инвестиционного. В разговоре с сотрудниками правоохранительных органов выясняется, что востребовать эти деньги назад с компании практически нереально, потому что у них огромные долги перед «Уралсевергазом», другими поставщиками. Что они просто подадут на банкротство и город просто останется без тепла и воды. Получается, что теплоснабжающая компания паразитирует и просто пользуется какой-то «монополией» своей. Как-то можно с этим бороться?
— Прокомментировать ситуацию я не смогу, поскольку я не знаю деталей и всех обстоятельств этого дела. В целом — что там за договор, каким образом он заключался, что за организация, какие существуют договорные отношения и, вообще, хозяйственные отношения между муниципальными органами власти… К сожалению, одно могу сказать, в сфере ЖКХ злоупотреблений и хищений много. Используются разные схемы для того, чтобы получая живые деньги от населения, любым путем уйти от перечисления этих средств по назначению поставщикам энергоносителя, поставщикам иных услуг. К сожалению, это есть. Что там делать и как там делать — для этого и прокурор, и следственные органы, которые должны разобраться: правильно — неправильно, можно взыскать — нельзя взыскать. За каждым действием все-таки стоит человек и есть те, кто ставил подписи под этими документами и они должны отвечать за то, что они сделали. Какой конкретный механизм — я сказать не могу, поскольку не знаю даже обстоятельств. И обсуждать эту ситуацию, не зная даже подробностей этих отношений, просто не могу, поскольку не в курсе ситуации.
Для этого есть у нас соответствующие органы, контролирующие, которые должны проверить законность этих действий. Угрозу: «Вот мы там объявимся банкротами и вообще-то, МУП создают и организуют эту работу органы власти.
Я вот знаю ситуацию по Серову. Она очень сложная. С отоплением она с прошлого года тянется. Это след. И сегодня даже есть у нас на рассмотрении уголовное дело, связанное с вопросами оказанию услуг по отоплению города. Это дело у нас сегодня на изучении, мы будем смотреть, что там сделано, насколько правильно или неправильно состоялся приговор.
Но для разрешения этой проблемы у вас есть возможность обратиться к компетентным органам у вас в городе.
«Не все хозяйственные проблемы должны решаться применением мер уголовных или каких-то иных репрессий»…
Александр Дементьев был назначен на должность председателя облсуда Указом Президента РФ №196 от 27.02.2013 г. на шестилетний срок полномочий. Фото: Андрей Клейменов, «Глобус».
— На ваш взгляд, что нужно сделать для того, чтобы если и не исключить полностью хищения в сфере ЖКХ, то, по крайней мере, свести их до минимума. Может, посадить кого-нибудь, увеличит или ужесточить наказание? Как бороться-то?
— Вы поставили вопрос в такой плоскости, которая отражает общее отношение, или общий подход на сегодняшний день в государстве. Не все хозяйственные проблемы должны решаться применением мер уголовных или каких-то иных репрессий.Зачастую в решении хозяйственных вопросов мы слишком часто обращаемся к этой системе, которая не дает долговременного эффекта.
Поймали за руку одного взяточника или расхитителя, на его месте появляется другой. Поймали другого, появляется третий. Проблема в самой системе существования, в причинах существования того или иного явления. В городе, любом населенном пункте, есть органы власти, которые население выбирает, есть депутаты, которых от населения наделяют правом контроля за деятельностью исполнительной власти. Это они формируют программы, они утверждают проверки, они определяют сколько денег и куда направить, и они обязаны контролировать, как эти деньги израсходованы.Люди выбирают депутатов и глав администрации, которые обязаны создать надлежащие условия для жизни людей. Если они этого не делают — вопрос: кого мы тогда выбираем?
Почему мы в депутаты выбираем людей, которые, голосуя, решают личные вопросы? А не проблемы населения?
Репрессии, о которых вы говорите, можно усилить. Но если не будет другого отношения уполномоченных соответствующих органов — муниципальной власти, власти исполнительной, законодательной — к решению проблем населения, то мы никогда не добьемся усилением ответственности нужных результатов.
Это легкий и быстрый, но не эффективный способ решения. К нему сегодня прибегают чаще, чем к решению принципиальных вопросов причин существования того или иного явления.
«Телефонного права» не существует: разговоры о «телефонном праве» ведутся с целью подорвать авторитет правосудия
— Александр Алексеевич, читатель спрашивают: как Свердловский областной суд борется с «телефонным правом»? И расшифровывает, что он понимает под этим: вынесение приговора под диктовку государственных обвинителей, использование фактора связи с судами участников судебного разбирательства. Сколько судей было осуждено либо привлечено к дисциплинарной ответственности за вынесение немотивированных решений? Были такие случаи? Не было?
«Телефонное право» — это старые времена, — говорит Александр Дементьев журналистам. Фото: Андрей Клейменов, «Глобус».
— «Телефонное право» в том аспекте, в котором оно возникло, сегодня не существует. И говорить о том, что «телефонное право» — это выносить приговор под диктовку государственного обвинителя — это неправильно. Это опять из той же сферы, что привлекли к уголовной ответственности и вынесли приговор в отношении лица, родственники которого либо он сам считают, что это неправильно.
У нас в области нет ни одного судьи, которого привлекли к уголовной ответственности за вынесение заведомо неправосудного приговора.
Это все, понимаете, идет из политики. И разговоры о «телефонном праве» ведутся с целью подорвать авторитет правосудия. Много говорят: население не доверяет суду. Приводят различные исследования, говорят о взяточничестве в судах, но это не вполне объективная картина.Несколько цифр, для того, чтобы пояснить ситуацию. У нас сравнивают сегодняшнее состояние дел с оправдательными приговорами, с вопросами вынесения каких-либо других судебных решений, прекращением дел — сравнивают либо с Западом либо с дореволюционной Россией. Вот раньше, до революции, вот выносили… Так с революции уже 140 лет прошло…
Если бы кто-то удосужился посмотреть, почему были тогда оправдательные приговоры, в таком количестве, и почему они сегодня в таком количестве. Во-первых, до революции все дела рассматривались в двух инстанциях. Первая инстанция — это был мировой судья, компетенция которого была примерно такая же как сегодня у мировых судей. И дела, которые рассматривал Екатеринбургский окружной суд. Это были все дела остальные, те, что сегодня рассматривают районные, городские суды. Эти дела рассматривались, в том числе, с участием суда присяжных.
Так вот, три четверти дел — это были дела связанные с нарушением паспортного режима. Из деревни приезжали в город Екатеринбург крестьяне продавать продукты питания. Для того, чтобы въехать в город или покинуть деревню, у него, крестьянина, должны быть паспорт и справка от старосты, от местного исполнительного органа. Он без этой справки, паспорта приезжал, его задерживали и это было преступление, которое преследовалось по Уголовному кодексу. И, конечно, присяжные оправдывали этого человека, потому что он приезжал кормить их.
Оправдательных приговоров по убийствам, разбоям, грабежам в большом количестве не было и до революции.И второе… До революции все дела были полицейского дознания и направлялись в суд. А при суде были судебные следователи, которые эти материалы «доводили» — проводили расследование до конечной стадии. И дела особо тяжкие, те же убийства, попадали в суд только в том случае, если были доказательства вины этого лица.
За границей примерно такая же ситуация. Сравнивают нас с Америкой. А в Америке нет предварительного расследования, там полицейское дознание. Все дела, все материалы поступают в суд и суд уже ставит точку: есть состав — нет состава, оправдывает — не оправдывает, прекращает преследование либо возбуждает преследование… У нас в Российской Федерации существует другая система. Расследование уголовного дела идет в двух процедурах: дознание — по делам небольшой и средней тяжести, и дела, которые проходят предварительное расследование — это касается следователей полиции, следователей Следственного комитета, службы по борьбе с наркотиками, службы федеральной безопасности — в зависимости от компетенции и характера совершенного преступления.
Не каждое дело, которое возбуждается, направляется в суд. В суд направляются дела, где на взгляд следователя, на взгляд государственного обвинителя в лице прокурора, доказательств достаточно. Все остальные дела они прекращают.
В 2002 году, когда обсуждался вопрос о принятии нового Уголовно-процессуального кодекса, судебная система, судейское сообщество выступали за то, чтобы лишить органы дознания и предварительного следствия права на прекращение дел. Появился факт, появились материалы о подозрении в отношении лица о совершении преступления — они в любом случае должны поступить в суд. И судья тогда будет решать: есть состав — нет состава…
К сожалению, законодатель на это не пошел и оставили систему такой, какая есть сегодня. Что мы имеем сегодня?
За девять месяцев этого года, примерное стабильное соотношение уже на протяжении четырех лет, из рассмотренных 11 тысяч уголовных дел — 7 тысяч 100 дел — это дела, рассмотренные в особом порядке. То есть дела, по которым лицо, обвиняемое в совершении преступления, признало свою вину и заявило: не надо рассматривать уголовное дело в полном объеме, я вину признаю, назначьте наказание такое, какое сочтет нужным суд.
При этом максимальная мера наказания назначена быть не может. Идет срок меньший, чем предусмотрен санкцией закона, заведомо на одну треть.1 100 дел примерно было судом прекращено. Вот это уже 8 200 дел из 11 тысяч. 17 постановлено полностью оправдательных приговоров.
И всего из этой массы остается немногим более трех тысяч дел. Где, в каком виде здесь присутствует «телефонное право»? Где тут суд идет на поводу у гособвинителей и просто штампует обвинение, которое предъявляется человеку?
При этом, да, не все приговоры, проверенные вышестоящей инстанцией, оставлены без изменений. Около четырехсот обвинительных приговоров были поставлены под сомнение. И отменены в отношении этих 430, кажется, лиц. Из тех что остались примерно 10 процентов не прошли ревизию.
Поэтому ни о каком «телефонном праве» говорить не приходится.
О досужих разговорах, иначе их назвать нельзя, о процветании взяточничества и коррупции в судебной системе. В этом году в Свердловской области по заданию Правительства Свердловской области было проведено исследование на предмет коррупционности различных форм общественной жизни. Это был опрос населения городов и поселков. В частности, исследовался вопрос наличия коррупционной составляющей в виде взяточничества в судах — в мировых судах, городских и районных судах, а также в областном суде.
Этим исследованием было охвачено несколько тысяч человек. Так вот, по результатам, о том, что существует вопрос коррупции из опрошенных заявили процентов, кажется 30, которые сказали: да, такая проблема в судах существует.
На вопрос о том, решались ли фактически вопросы путем дачи взятки и какие суммы были переданы для решения вопросов, все опрошенные, в том числе и те, кто участвовали в судебном разбирательстве и говорили о том, что коррупция есть, поскольку решение вынесено незаконное, ноль человек заявили о том, что деньги давали. Ноль человек заявили, что в какой-то форме искали подходы для дачи взятки судьям. И ноль заявили о том, что в судах эти взятки вымогались.
Вот такие результаты…
Поэтому когда мы что-то говорим, наверное, следует быть объективным в оценке ситуации и в оценке фактического положения вещей. Само население нашей области сказало, что денег не дает. И давать не хочет. И это правильно.
«Телефонное право» — это старые времена. Тема эта абсолютно неактуальна для сегодняшней жизни.
Что делает судебная система и что делает законодатель чтобы доверия к судам было больше? Сегодня принято решение, единственное, остается принять нормативный акт, который определит, в какой форме это будет, любой интерес, который будет проявлен к любому делу, находящемуся в производстве суда — телефонный звонок, письмо, обращение ли депутата, обращение ли руководителя органа власти или какого-то предприятия — любое обращение по каждому делу — судья будет доводить до участников процесса и это обращение будет опубликовано на сайте суда.
Сегодня, как бы не прискорбно это было, обращений стало меньше, но обращения от депутатов по делам — они имеют место быть. А потом они же распространяют слухи, что есть «телефонное право».
Руководители средств массовой информации — тоже. Особенно московских, центральных позволяют себе действия, когда в суд направляют ходатайства от общественности, от каких-то политических партий и прочая-прочая: вот там есть дело, посмотрите внимательно, и так далее, так далее… У суда есть обязанность: смотреть тщательно, внимательно, оценивать все доказательства, которые представлены по делу…
И вот в такой форме влияние на суд пытаются оказать. К сожалению. Потом эти обстоятельства преподносят как будто еще существует какое-то дополнительное «телефонное право».
«Дело Пановой» положительно влияет на авторитет суда
Это связано с делом Пановой, которое рассматривается сейчас. Там тоже был такой вопрос.
В адрес суда поступило около десятка разных обращений. Хотелось бы спросить тех, кто это делает: вы за «телефонное право» или против? Вы за то, чтобы суд был объективен и на него никто не смел влиять при рассмотрении дела или вы отказываетесь от этого, если есть корпоративный, личный или иной интерес.
Давайте будем честны в этом вопросе.Я сейчас не помню, кто из журналистов этот вопрос заранее озвучивал: как влияет дело Пановой на авторитет суда? Да положительно оно влияет. Это дело — среди 11 тысяч дел — обычное дело для суда, которое поступило на рассмотрение.
В средствах массовой информации усиленно навязывается мнение, что оно незаконное и так далее, надо прекратить. Суд не имеет права до удаления в совещательную комнату без исследования всех доказательств, которые предъявлены в качестве обвинения этому человеку, прекратить дело.
Есть такие обстоятельства только, когда закон утратил силу, когда произошли изменения и какие-то действия декриминализированы и вышел акт амнистии, вот в этом случае суд может досрочно прекратить дело. Других ситуаций нет. Суд обязан провести процесс «от и до» и вынести решение.
Да, необычный фигурант — журналист. Ну и что?..
У нас этих необычных фигурантов сколько угодно.
Это дело рассматривается в максимально открытом режиме. Пожалуйста, сделаны и удаленные съемки, созданы дополнительные условия для журналистов: смотрите, записывайте, узнавайте все, что по этому делу происходит.
Первые дни был ажиотаж. Сегодня, если обратить внимание, особо много публикаций по этому делу нет. Почему? Потому что, все что хотите, можно увидеть и услышать.
Я думаю, что для вас также было большим открытием, что у журналистов могут быть такие заработные платы, о которых в открытую в процессе заявляют полужурналисты, которые так или иначе связаны с этим фигурантом.Наверное, на севере нашей области вам такие зарплаты, как говорят, не снились. Поэтому, открытость суда — это гарантия объективного рассмотрения.
Сам процесс (Пановой), нам представляется, что это плюс. И это должны видеть.
К сожалению, заинтересованные журналисты говорят только о фигуранте и не говорят о том, что этот процесс — открыт. Все участники, кто бы там ни был, являются участниками общественного наблюдения и контроля. И о том, что в последние годы открытость суда становится даже запредельной. (…) Где-то перешли черту разумную.
Возвращаясь к «телефонному праву» могу отметить, что формы влияния на суд становятся более цивилизованными — не просто там пригрозить, указать, позвонить. Что касается вопроса о принятии решения по телефонному звонку, таких решения я не знаю. Судья не может принять решения вопреки тем доказательствам, которые есть в деле, которые исследованы в судебном заседании. Если это произойдет, если будет вынесен приговор или решение, вопреки этим доказательствам, наступит уголовная ответственность судьи. Никто рисковать своей репутацией, я так думаю, ради какого-то конкретного случая не будет, поэтому таких приговоров у нас нет, слава Богу. Надеюсь, что наш судейский корпус — хороший, здоровый, нацеленный на выполнение своих профессиональных задач.
Хотя не все так просто, не все так легко. Среди девятисот человек с лишним судейского корпуса завсегда найдется кто-то, кто поступает не совсем верно. За совершение поступков, которые противоречат кодексу судебной этики, предусмотрена дисциплинарная ответственность.
На севере области «хороший, нормальный судейский корпус»
— Как охарактеризуете работу судов севера области?
— Север области ничем не отличается от общей картины работы судов области. Хороший, нормальный судейский корпус. Единственное, что могу сказать, за последние три года у нас прошло сильное обновление судейского корпуса. Он стал моложе, пришли достаточно грамотные, нацеленные на работу судьи. Никаких особых претензии к работе их нет.Мы стараемся, наоборот, помочь и система видеоконференции в первую очередь появилась на севере. Работа здесь осложняется наличием колоний, исправительных учреждений. Это — особый отпечаток. Такого количества колоний нет больше нигде в области. Север области — традиционно — место отбывания наказаний. Конечно, это налагает особый отпечаток на работу судов.
Работы очень много, материалов очень много. Управиться день в день в установленный срок не всегда получается и судьи делают все от себя зависящее, чтобы работа выполнялась с хорошим качеством.
Мы преследуем цель — максимальной открытости работы суда. Хотелось бы, чтобы критика работы суда была объективна.
У судов есть проблемы с кадрами аппаратов
— Очень сложное положение с точки зрения кадровой обеспеченности работниками аппарата. У нас нет специализированных учебных заведений, которые бы готовили сотрудников для работы в судебной системе: секретарей судебных заседаний, секретарей суда, помощников судей. Все приходится решать на месте.
В аппаратах судов сегодня огромная текучесть кадров. В некоторых судах в течение года меняется 105 процентов сотрудников аппарата, то есть на второй круг пошли… Ситуация сложна тем, что не успеем мы научить человека приемам работы, как он увольняется и приходится заново учить другого. А суд — это очень сложный механизм, и любой срыв, задержка в работе, влекут за собой не очень хорошие последствия, которые связаны с нарушением сроков, образованием большого количества не рассмотренных дел.
Количество дел, поступающих в суды, не уменьшается. Если количество уголовных дел — идет снижение на уровне 1-1,5 процентов, то количество гражданских и административных дел растет из года в год.
В связи с изменениями в законодательстве, причем, изменениями непредсказуемыми, когда вносятся какие-то коррективы в уголовный закон — суд обязан пересмотреть решение, связанное с наказанием лицам отбывающим наказание в местах лишения свободы — работы становится еще больше. Таких дел очень много.
И появление незапланированной работы всегда вносит определенную дезорганизацию.Мы нацелены на то, чтобы решения все были правильными. Есть ошибки. Эти ошибки, опять же, связаны с изменением законодательства, с уровнем профессиональной подготовки конкретного судьи, это ошибки, связанные с изменением практики применения того или иного закона. Верховный суд занимает одну позицию, а через некоторое время толкование интереса гражданина, способа его защиты, меняется.
Например, Россия полностью признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека. Если раньше правовые позиции этого суда учитывались только в тех делах, которые были против России, там где Российская Федерация проиграла спор, то на сегодняшний день мы, принимая решение, используем практику Европейского суда вообще, по любым делам, по спорам любых государств.
Изменился подход к оценке и применению позиции Конституционного суда, поэтому все это требует осмысления и, скажем так, правильной ориентировки. В связи с этим, есть ошибки. Мы эти ошибки исправляем, их становится каждый год все меньше и меньше.
Качество работы судов, если можно применить такой термин, каждый год все выше и выше. Люди, которые обращаются в суд, в абсолютном большинстве случаев выигрывают свои споры. По итогам этого года статистика будет попозже, но в среднем выходит 86 примерно процентов, что люди, заявившие спор в судах, спор этот выигрывают.
Вопрос: доверяют люди правосудию или не доверяют? Оставшиеся 15 процентов, или те 85, которые проиграли, — недовольны. Но разве это должно быть критерием оценки?
Установка одна: человек, права которого нарушены, должен иметь возможность обратиться в суд и в разумные сроки восстановить нарушенные права. Процесс длительный и сложный. Но давайте честно скажем: мы продвинулись далеко вперед. Решены, конечно, еще не все проблемы, но наша совместная задача: эти проблемы решить.
Там где есть какие-то прорехи в работе, мы готовы их обсуждать и решать. Лишь бы только это был не заказной характер, лишь бы только была объективная оценка ситуации и желание сделать лучше всем, а не какому-то конкретному человеку, права которого, может быть, совсем и не подлежат защите со стороны закона. У него есть интерес, но интерес у него не правильный. Это интерес противоречит закону и, используя прорехи в законе, он хочет решить свои личные проблемы.
Справка
Дементьев Александр Алексеевич
Председатель Свердловского областного суда
Родился 1 мая 1956 года в п. Аргаяш Челябинской области.
В 1982 году окончил Свердловский юридический институт. В 1983 году был избран судьей Свердловского областного суда. С 1993 по 1999 годы — заместитель председателя Свердловского областного суда, с 1999 года — первый заместитель председателя областного суда.
В 2007 году Указом Президента Российской Федерации награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Решением Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации в 2003 году присвоен Высший квалификационный класс.
Указом Президента РФ №196 от 27.02.2013 г. назначен на шестилетний срок полномочий, сообщается на официальном сайте Свердловского областного суда.
Поделись новостью в социальных сетях
