Вчера вечером мы обнаружили таинственное исчезновение книги, которую читаем перед сном последние несколько недель. После безрезультатного осмотра всех мест, где она могла бы спрятаться, сын достал с полки Носова и предложил почитать на сон грядущий его любимую «Мишкину кашу». Незатейливая история про парнишек, задумавших варить себе ужин. И про то, что у них получилось в итоге. «Смешные они, да?» — спросил сын, видя, что я улыбаюсь. И услышал похожую историю про таких же «мишек», пытавшихся поразить меня своими кулинарными подвигами…
Накануне восьмого марта два приятеля, назовем их Гриша и Шурик, пообещали нам, девочкам, в качестве подарка собственными руками приготовить праздничный обед. Продукты и посуду принесем с собой, сказали они.
Надежда Левагина, блогер «Глобуса», рассказывает историю одного кулинарного «подвига». Фото: pixabay.com
Вкусно покушать я любила уже тогда, поэтому их предложение было принято с необычайным восторгом. Дело было лет пятнадцать назад, я уже давно жила отдельно от родителей — снимала маленькую квартирку на Каляева. Потому собраться решили у меня.
В обозначенный час мальчики ввалились в квартиру, гремя пакетами. И закрылись на кухне. А мы с подругами притаились в комнате, прислушиваясь к звукам, доносящимся оттуда. Мальчики творили что-то явно грандиозное. Гремела посуда, лилась вода, что-то падало, падали они сами…
Наверное, пока на крохотном квадратике кухни разворачивается действие, есть смысл немного рассказать о кулинарах.
Итак, Шурик. Не знаю, как так произошло, но человека, по паспорту величавшегося гордым именем Александр, абсолютно все звали Шуриком. И этот вариант имени ему удивительно шел. Худой, длинный, белобрысый, с длинными плетнями рук по бокам – на тот момент нам было по 15-17 лет — и до невозможности смешной и рассеянный. У него была огромная тяга ко всем знаниям мира сразу. И не менее огромная потребность поделиться прочитанным с окружающими. Тяга возникала хаотично и так же хаотично прерывалась. Знания, естественно, были весьма поверхностны и спорны, а вид в момент рассуждения он имел самый что ни на есть уверенный. Оттого Шурик выглядел этаким кандидатом околовсяческих наук, обожающий сложные речевые обороты, канцеляризмы и иностранные варианты слов там, где вполне можно было бы сказать проще и понятней. И чем задиристей было его умничанье в пылу беседы, тем он сильнее забавлял нас. Был Шурик ко всему этому очень добр, прост, открыт и умел ярко бледнеть и заливаться краской. И по-юношески искренне восхищаться жизнью и так же восхищенно жить её…
…Несколько лет спустя он неосторожно женится на даме много старше себя с очень непростым характером, быстро станет отцом, намотает себе на шею груз кредитов, долгов и обязательств. И как-то вдруг подрастеряет и юношеский лихорадочный блеск в глазах, и умение радоваться, и ту самую простоту и открытость. И произойдет губермановское: «Любовь – не вздохи на скамейке, и не прогулки при луне. А кто женился на еврейке, тот это чувствует вдвойне». С тем лишь отличием, что супруга его — дама самых что ни на есть славянских кровей. Но с самым непростым нравом…
Гриша. О, Гриша! Если можно охарактеризовать человека одним словом, то Гриша – это пафос. Нет, не так! ПАФОС!! Все его рассказы того времени резюмировались рассуждениями о том, как ловок и удачен он был в описываемой им же ситуации. Как посмотрел – и все девчонки попадали без чувств. А потом еще долго приходили и стояли под дверью, взирая на божество, выходящее из квартиры панельной пятиэтажки… Он знал неимоверное количество стихов, шарад, загадок, бряцал на гитаре, орал песни собственного сочинения и отчаянно пах носками. Поэтому, едва входя в помещение, сразу можно было определить, что он уже здесь. И если его не слышно, то только лишь потому, что наверняка уже дует в чье-нибудь ухо очередную умность. Все его байки к тому же подчеркивались не менее широкими жестами. И мы, не в силах устоять перед лавиной его пафоса и самомнения, рыдали от восторга до рези в животах и звали его не иначе, как Григорий Пэдрович – был он по-батюшке Петровичем. Он не обижался и даже немного гордился.
С возрастом, кстати, он совсем не поменялся. Стоило Пэдровичу купить свой первый цифровой фотоаппарат, как на его страничке в соцсетях тут же появлялось сообщение, что-де «профессиональный фотограф дорого-богато отснимет свадьбу, юбилей, похороны». И не менее богато обработает. Вставит ваш фэйс с красными глазами в какой-нибудь «космический» фон. Или в фон с ромашками. Или посадит в седло крутого байка. Ну или вы окажетесь в ситуации личного знакомства с самим Президентом? Ручку ему пожмете, то есть. На фото. Примеры этих жутко обработанных фотографий хранились в папке, гордо именуемой Портфолио.
Позже появилось новое коммерческое предложение: «Ремонт от А до Я». Мы, примерно представляя уже качество предлагаемых нашим Мистером Пафосом услуг, шутили что-то про ремонт «от А до Б»…
… И вот два этих кулинара гремят и шумят на кухне. Что-то у них гремит, пыхтит, падает, падают они сами. С озабоченными и донельзя серьезными лицами выходят и возвращаются, плотно прикрывая за собой дверь. Мы уже извелись все от ожидания и догадок: что там могло бы быть?
И вот, о, чудо, нас зовут к накрытому столу!
Как бы вам описать то, что было в тарелках… Представьте себе большие трубки-макаронины, которые вообще-то перед варкой фаршируют фаршем. Так вот, в тарелках были именно они, только сильно разваренные и без фарша. А еще представьте плохо перемолотый в блендере нечищенный помидор. И всё это, и разваренные макаронины, и плохо перемолотый томат плавает в едва-едва теплой несоленой воде. На вкус сия пища богов оказалась такой же, то и на вид. Ужасной. Ну, мы девочки воспитанные, поулыбались, сказали, что «ммм! Как вкусно! Только мы вот что-то вас ждали-ждали и аппетит совсем пропал». И предложили попить чай: в холодке возле балконной двери был спрятан собственноручно приготовленный нами «Наполеон». Мы тоже готовились к праздничному обеду.
Парни, умяв и то, что было в тарелках, добавку из кастрюли, выпив по три стакана чаю и слопав торт, с присказкой «Ну разу вас больше ничего нет» засобирались домой. А потом, уже будучи на пороге, видимо, размякнув душевно от горячего чая, признались, что на самом деле они долго не могли решить, что приготовить. А потому не нашли лучшего решения, чем взять принесенную мамой одного из них баланду, гордо именуемую супом томатным. Коим, я так понимаю, травили учащихся одного из учебных заведений города. Мама работала при столовой и время от времени приносила домой судки. И даже банку показали, в которой этот нектар был донесен до нас. «Что же вы так долго делали на кухне?» — спрашиваю удивленно. «Делали вид, что варим!»
Поделись новостью в социальных сетях
