…Эту клубнику — в декабре — в Краснотурьинск доставляли «на перекладных». Купить оказалось проще. Оказию искали в соцсетях, но все не совпадало — кто-то уже уехал из Екатеринбурга, кто-то будет там через несколько дней, а машина, под которую и «подгоняли» заказ, сломалась. Идея была простой: Оксана приезжает в аптеку, куда доставили приобретенные фондом «Правмир» препараты для химиотерапии, — забирать их лучше лично, а по соседству — сюрприз. Килограмм свежей, только с грядки клубники. Но все тогда пошло не по плану…
Сегодня — девять дней, как не стало Оксаны Гардабудских. Фото: личный архив
В жизни вообще часто человеческие планы летят в тартарары: вышел на пять минут позже из дома, свернул не на том перекрестке, где обычно — и все, начинается какая-то другая, незапланированная история. Поэтому мудрость в том, чтобы жить — здесь и сейчас, учиться каждый момент чему-то и учить других, дышать, пока можешь…
Оксане Гардабудских было 39. Возраст, когда вот-вот переступишь порог, после которого, как известно, жизнь только начинается. Но Оксане всегда будет 39: она боролась с раком несколько лет — мужественно, иногда на грани отчаяния, которое почти всегда переходило в конструктивную злость. Это когда через «не могу» собираешься и делаешь то, что должно. Идешь в больницу — чтобы услышать, что нужного тебе препарата нет. Едешь в Екатеринбург — сквозь боль и в обнимку с кислородными баллончиками, потому что не хватает дыхания. Проглатываешь глупое хамство не самых умных людей, которые считают, что помогать глупо — «все равно умрет». И все равно мечтаешь. О живом еноте, о том, чтобы дождаться лета, ну или хотя бы встретить весну…
Боль — сильная, которую Оксана в коротких приветствиях в соцсети обозначала обычно так: «Привет, лежу трупиком» — пришла уже осенью 2016-го. В конце октября она прилетела из Москвы, где была на очередной и, как оказалось, последней очной консультации, в дурном настроении — назначили химиотерапию. Препаратов в Краснотурьинске нет. Денег — тоже. Надежды на то, что в маленьких наших городах, включись в сбор хоть все северные территории, удастся собрать почти полмиллиона, — тем более. С октября история стала развиваться словно бы в двух параллелях: с одной стороны лишь нарастающая боль, от которой скоро перестали помогать имеющиеся у Оксаны лекарства, с другой — цепочка невероятных чудес, теория шести рукопожатий в действии и много, очень много людей, которым оказалось не все равно.
— У тебя синдром Бога, — пока могла, она даже подшучивала над затеями попытаться найти кислородные баллончики (удалось), продать ее картины через импровизированный аукцион в соцсетях (провалилось), собрать деньги на шприцы (удалось) и прочее, прочее. — Это когда человек думает, что может всех спасти и поэтому испытывает чувство вины, но он — не все может. Угомонись. Будет то, что должно быть.
Часто приходили такие сообщения. Они давали силы улыбаться… Фото: личный архив Оксаны Гардабудских
Слово «смерть» вошло в наши разговоры в ноябре. На кошачьих лапах. Как само собой разумеющееся. Параллельно в фонде «Правмир» шло рассмотрение Оксаниного заявления об оказании помощи — искали аптеки, которые смогут поставить лекарства. Уже было понятно, что рак не отступает, но эта «химия» — все равно шанс. И если есть хотя бы призрачная возможность победить, Оксана была готова воевать с невидимым чудовищем, скрутившимся где-то внутри в клубок и не отпускавшим ее, не отпускавшим…
В какую-то передышку между плохим и совсем уж паршивым днями она призналась — раздражает, когда говорят неправду.
— Я понимаю, что знакомые, друзья хотят поддержать, — говорила она, — но все вот эти дежурные «Прорвемся», «Все будет хорошо», «Ты победишь» порой прямо бесят…
— Люди искренне верят в тебя и искренне желают, чтобы ты выздоровела… Просто иногда не знаешь даже, что сказать…
— Лучше ничего не говорить, чем что-то вроде «классно тебе — можешь лежать целыми днями…» Куда уж лучше-то? Я мечтаю выйти на улицу и — не могу, — грустила Оксана.
Так мы договорились говорить правду. И обсуждали, что еще нужно успеть: написать Оксаниным сыновьям письма, записать видео для ее мамы, доделать картины и топиарии — это такие красивые интерьерные штучки, в блестках, бусинах…
В последний день рождения Оксаны было много цветов, шариков и… радости. Фото: личный архив
…В начале декабря мы на сутки вернулись в школьное детство — отпросилась у домашних на ночевку к Оксане и полночи мы смотрели кино. «Реальная любовь», «Ищу друга на конец света», потом какой-то ужастик — фоном по телевизору — под долгие разговоры. Смеялись, плакали, сидели обнявшись, пили чай, смотрели фотографии… Потом был ее день рождения — 39 лет. И огромный букет из 39 белых роз — спасибо владелице цветочного магазина «Прованс»: она, узнав историю Оксаны, отдала цветы по закупочной цене. И еще был большой плюшевый заяц с розовым носом — детская Оксанина мечта, осуществить которую помогли педагоги коррекционной школы, что в поселке Малая Лимка, и само Провидение. Во всем Краснотурьинске в тот момент это оказался единственный заяц — такой, как надо…
Зима вообще была полна чудес для Оксаны. Люди продолжали откликаться на просьбы о помощи, хотя она очень стыдилась этого — просить. Говорила, что многие упрекают ее в самопиаре, в обмане и выманивании денег «непонятно на что». Но добра было больше: слова поддержки в смс-ках при переводе денег («Милая девочка, ну ты уж постарайся!»); домашнее пирожное — стоило Оксане обмолвиться о том, что страшно хочется вкусненького, а наш блогер Ольга Коротовских уже его и испекла («Что ты, Наташа, какие могут быть деньги за это?!»); кислородный концентратор, нашедшийся менее чем за сутки в Анапе («Пусть Оксана дышит нормально!» — напутствовала Светлана, подарившая аппарат), шприцы — и по нескольку штук, и пакетами, последний раз привезли сразу две коробки. Особенно запомнился мальчик лет десяти, из Краснотурьинска — он пришел в редакцию «Вечернего Краснотурьинска» с пакетом, полным шприцов. Такой серьезный, тонкие пальчики подрагивают: «Передайте, пожалуйста». И это, наверное, самый главный урок, который всем нам преподала Оксана — она помогла многим стать лучше.
Вот такие красивые вещи она умела делать. Украшала чужие жизни… Фото: личный архив
…Последняя наша встреча — глаза в глаза — в середине марта. Чувство юмора, наверное, составляющая души, потому что даже в моменты, когда боль скрючивала ослабевшее тело, Оксана пыталась шутить: «Видишь, я тут червячком по кровати ползаю…» И тут же — планы, планы: доклеить топиарий, найти еще несколько фиолетовых человечков с болтающимися ножками — потом их будет здорово посадить на краешек горшочка, из которого «вырастет» новое декоративное деревце…
На ее странице в «Одноклассниках» февральское обращение к людям — как наказ. На всю оставшуюся жизнь: «Мои хорошие, спасибо вам всем. Простите. что не пишу. Сил нет совсем. Я хочу вам всем сказать спасибо за то, что вы до сих пор со мной. Совершенно незнакомые мне люди, ближе и роднее, чем те, кто громко кричал о дружбе. Оставайтесь, пожалуйста, такими же, чуткими, отзывчивыми, сострадательными. Не уставайте делать добро. Чем больше мы отдаем, тем больше получаем взамен».
Сегодня — девять дней, как Оксана ушла. А жизнь, которую мы часто тратим на амбиции, деньги, погоню за привилегиями, бонусами, на понты и , оказывается, все-таки диктует другие правила:
Будь честен.
Делай, что можешь.
Делись своим теплом.
И никогда не сдавайся.
Поделись новостью в социальных сетях
