Прошу моих читателей послушать комментарии российского учёного-экономиста, доктор экономических наук, профессора кафедры международных финансов МГИМО. Публициста. Специалист в области экономики природопользования, международного движения капитала, проектного финансирования, управления инвестициями. Валентин Юрьевича Катасонов.
Экономисты Bank of America подсчитали, что в случае падения цены на нефть до $ 25 за баррель для бездефицитного исполнения российского бюджета в текущем году российским властям придётся девальвировать национальную валюту до 210 рублей за доллар.
Если же бюджетный дефицит достигнет уровня в 3%, который президент России Владимир Путин назвал максимальным, доллар должен стоить 140 руб. К сожалению, приходится констатировать, что текущая ситуация развивается в русле этого алармистского сценария. По состоянию на 20 января нефть сорта Brent уже торговалась на мировых биржах по цене $ 28 за баррель. А рубль обновил исторический антирекорд 2014 года, впервые преодолев барьер в 81 рубль за доллар.
Впрочем, происходящее едва ли стало неожиданностью для российских властей. Не далее как в середине января министр экономического развития Алексей Улюкаев сообщил о том, что его ведомство разрабатывает «стрессовый сценарий». Согласно которому, стоимость «бочки» нефти «нащупает дно» на уровне $ 25. При этом бюджет свёрстан, исходя из куда более позитивных макроэкономических показателей — $ 50 за баррель и курса доллара 63 руб.
Арсенал средств оперативного реагирования, который имеется в распоряжении правительства невелик (с учётом провала политики диверсификации экономики и программы импортозамещения). Первое — неоднократно обсуждавшийся секвестр расходных статей бюджета на 10%, избежать которого в сложившейся ситуации едва ли удастся. Второе — возвращение Центробанка к практике поддержки рубля с помощью интервенций на валютном рынке. По оценкам экономистов Bloomberg это может произойти, если наша валюта упадет до 90 рублей за доллар.
Впрочем, определить пороговое значение для старта операции по спасению рубля и, соответственно, кошельков российских граждан пока не представляется возможным. Несмотря на то, что ЦБ декларирует своей целью пресловутое «таргетирование инфляции», которая, наверняка, выйдет далеко за пределы прогнозных ожиданий МЭР (6,4%). На встрече с предпринимателями в рамках форума «Малый бизнес-национальная идея?» Владимир Путин обратил внимание на то, что обесценение рубля открывает «новые возможности для бизнеса». При этом президент признал, что ослабление национальной валюты и введённые против России санкции это факторы, имеющие ограниченный по времени эффект, которыми нужно успеть воспользоваться.
Оценки аналитиков Bank of America представляют чисто умозрительные математические расчеты, считает председатель Русского экономического общества им. Шарапова, профессор Валентин Катасонов.
— Исходная посылка таких изысканий состоит в том, что российское правительство, вообще, ничего не будет предпринимать. Даже в случае полного обвала нефтяного рынка. А просто будет педантично исполнять ту бюджетную смету, которая утверждена Госдумой.
«СП»: — Если ЦБ откажется от валютных интервенций и будет продолжать политику «плавающего курса»?
— Именно так. Дескать, если ничего не делать, то один доллар будет стоить 210 рублей. Грубо говоря, это всё равно, что позвонить на Неглинку (в ЦБ РФ — прим. ред.) и посоветовать «ребята, поддайте-ка ещё жару» — проведите шоковую девальвацию рубля, чтобы «свести концы с концами».
Расчёт делается на то, что финансисты это бюрократы, для которых главное, чтобы все цифры сходились. А то, что покупательная способность национальной валюты, как и уровень жизни населения, упадёт в разы, их не особенно волнует. Впрочем, формализм это «болезнь» не только Минфина, но и всего нашего правительства. Как говорится, бюджет выполнен, а то, что люди голодают, это побочный эффект.
Экономисты из Bank of America просто подсчитали, каким должен быть курс рубля, чтобы правительство ничего не делало.
«СП»: — Прогноз внушает опасения, поскольку, создаётся такое впечатление, что экономические власти лишь констатируют неутешительную динамику по всем основным показателям, не предпринимая никаких мер для выхода из кризисной ситуации…
— Отчасти, так оно и есть. Некоторые эксперты считают, что без деликатного нажима со стороны Минфина Центробанк не опустил бы настолько курс рубля.
«СП»: — Советник президента России Сергей Глазьев утверждает, что рубль это одна из самых недооценённых валют. Поскольку он обеспечен золотовалютными резервами (объём ЗВР в 2 раза больше объёма денег в экономике). Не говоря уже об американских «казначейках», в которых мы держим около $ 88 млрд.
— Я согласен с тем, что номинальный курс ниже паритета покупательной способности примерно в 2,5 раза. Просто в условиях пассивности ЦБ валютные спекулянты получили возможность играть на понижение. Пока не будет перекрыто движение капитала в обоих направлениях (в страну и из неё), мы беззащитны перед спекулятивными атаками на рубль.
Хотя ещё в конце 2012 МВФ, особо не афишируя, признал, что в особых случаях страны не могут обходиться без введения ограничений на трансграничное движение капитала. Чиновники Минфина после подведения итогов финансового кризиса 2008−2012 гг. это тоже признали. Фактически это означает, что на идеологии «вашингтонского консенсуса» был поставлен крест.
Поскольку её краеугольным камнем выступает политика, предполагающая либерализацию движения капитала. Однако наши власти до сих пор не спешат отказываться от этого ключевого догмата. Из всех стран БРИКС только Россия не имеет никаких ограничений на трансграничное движение капитала (На мой взгляд это наиглавнейшая причина, нынешнего скачка курса).
«СП»: — Каким образом соотносится «плавающий курс» рубля и политика «таргетирования инфляции», которую проводит ЦБ? Нет ли здесь противоречия?
— У нас всё перевёрнуто «с ног на голову». Потому что инфляция в России связана не с избыточным объёмом денежной массы, а, наоборот, с недостатком «дешёвых» денег в экономике (нет дешёвых кредитов под 0,5%-3% годовых). Речь идёт о т.н. «инфляции издержек».
«СП»: — Несмотря на это обстоятельство, зарубежные аналитики советуют нашим монетарным властям экстренно повысить процентную ставку, чтобы избежать гиперинфляции.
— Это из серии «вредных советов». Надо понимать, что ведущие международные рейтинговые агентства ангажированы до предела. Достаточно привести такой пример. 20 декабря 2015 года на Украине произошёл дефолт из-за невыплаты российского долга в $ 3,5 млрд. Это классический случай, описанный в справочниках МВФ. Я специальное посмотрел, как вели себя рейтинговые агентства в аналогичных случаях. Буквально на следующий же день они опускают рейтинговую оценку страны-банкрота.
С момента наступления дефолта на Украине прошёл целый месяц, но ни одна рейтинговая оценка даже не шелохнулась. На мой взгляд, это откровенный цинизм и политика двойных стандартов.
«СП»: — Банк России при расчёте некоторых нормативных показателей для коммерческих банков рекомендует использовать формулы, в которых используются такого рода оценки.
— После этого вопрос, на чьей стороне находится ЦБ, становится, по моему мнению, риторическим.
«СП»: — Сегодня курс доллара пробил отметку в 81 рубль. Вмешается ли ЦБ в ситуацию, возобновив практику валютных интервенций?
— Среди российских экспертов проводили опрос на этот счёт. В результате получилась средняя величина в 90 рублей за доллар. Так что, скорее всего, обществу придётся ещё подождать. Я, вообще, не уверен, что наши экономические власти будут вмешиваться.
Понятно, что обвал курса рубля до предсказанных аналитиками Bank of America параметров будет означать социально-экономический шок в год парламентских выборов. Я считаю, что рассуждения о том, при каком уровне девальвации национальной валюты следует проводить интервенции на бирже, нам навязывает наш геополитический противник.
Потому что ЦБ должен был действовать «уже вчера». Потому что бездействие играет на руку валютным спекулянтам и потенциальным бенефициарам обрушения российской валюты.
«СП»: — Есть мнение, что девальвация, напротив, повышает конкурентоспособность национальных производителей и экспортёров.
— В наших реалиях эта схема не работает. Настоящее импортозамещение не возможно осуществить без массовых закупок современного оборудования, то есть, средств производства. В этом плане мы сильно отстали и зависим от Запада. В 2008 году в некоторых секторах экономики были незагруженные мощности. На сегодняшний день они заполнены. Прежде всего, это касается сельского хозяйства.
Каждый год из эксплуатации выходят 60 тысяч станков. В то время как собственное производство составляет всего несколько тысяч единиц. Национальная производственно-техническая база практически уничтожена. Без крепкого рубля мы не сможем заниматься импортозамещением. Когда мы пытались провести индустриализацию, Запад постоянно вставлял нам «палки в колеса», вводя ограничения на поставки машин и оборудования.
Российские власти не говорят о приобретении новейших технологий. Мы ввозим что угодно — тряпки, продовольствие, игрушки, автомобили и бытовую технику, но только не сложную аппаратуру, которая необходима для реализации политики импортозамещения.
Статья напечатана в газете «Свободная Пресса» 21.01.16г.
Поделись новостью в социальных сетях
