Серовский театр драмы в связке с петербургским режиссером Дмитрием Турковым приступил к репетициям спектакля на основе экспериментальной пьесы Бориса Акунина «Инь и Ян».
Вчера в театре, накануне премьерного показа, царило физически ощутимое напряжение, затронувшее не только актеров и работников театральных цехов, а всех причастных к созданию работы и тех, кто волею судеб оказался на театральной площадке.
По объективным и субъективным причинам вчерашняя репетиция стала одной из первых, на большой сцене словно черные змеи простерты электрические кабели. Стойка звукооператора и вовсе расположена в первом ряду, петербургский специалист занял место рядом с техником. Это не сдача спектакля, не генеральный прогон. Это — начальная репетиция и здесь раскрывается истинное театральное мастерство причастных.
В подмосковной усадьбе покойного миллионера и коллекционера восточных артефактов Сигизмунда Борецкого происходит оглашение его завещания. Наследниками становятся его племянница Инга (получает поместье и весь капитал) и племянник Ян — талантливый студент-медик (получает лишь старый веер). О магических свойствах последнего собравшемуся семейству сообщает государственный чиновник Эраст Фандорин. В переполохе, вызванном еще одной и совершенно неожиданной трагической смертью повесы и пьяницы отца Яна Борецкого, восточный артефакт таинственно и бесследно исчезает…
Занавес открывается. Девятеро на сцене предстают в строгом черном убранстве, а лица исполнены благородно-сдержанной тоской. Мгновение… Смена кадра, артисты предстают в гамме ослепительно белой. У Карины Пестовой (Инга Станиславовна Борецкая) изменения касаются только цвета платья, Никита Паршин (Ян Казимирович Борецкий) явно безрассудный, сумасшедший гений отвергнутый в реальный мир стимпанковской вселенной.
Ян — молодой студент, желающий осуществить прорыв в медицине. Как и любой ученый, он одержим собственной идеей. В частности, пытается создать вакцину от столбняка. Его не интересует практически ничего, кроме реализации плана и спутник жизни его скорее подопытный кролик (Иван Долгих), а не влюбленная Инга. Тонкая проработка деталей и иронично-черный контекст являют Яна не юношей-недоучкой: на первый взгляд он сочетает в себе доктора Моро и модного в нынешней массовой культуре Виктора Франкенштейна. Пусть не создавая чудовищ, он весьма эфемерным способом испытывает вакцины и производит у подопытного забор крови. На все с точки зрения последнего следует целый спектр ироничных и неожиданных реакций. Между тем зритель чувствует набирающее силу напряжение от преследующих, стенающих виолончелей и шума дождя, который на удивление, в момент событий был частым гостем в Москве.
Зрителя ожидает огромное количество ложных развязок, неожиданных зацепок и множество других приемов. Перекрестные допросы от гения расследований, по совместительству государственного чиновника Эраста Фандорина (Дмитрий Плохов), поиски ответа на хрестоматийный вопрос большинства детективов «Кто же убийца?». Далее спектакль выдает зрителю огромное количество нюансов и смысловых надстроек. Дворянское семейство, по канонам «черной версии пьесы», являет собой клубок змей, готовых использовать друг против друга страшный токсин лжи и последствий, вызванных ею. Невольно в памяти всплывают образы одного культового детективного триллера «Девушка с татуировкой дракона», выпущенного на широкий экран каноничным мастером Дэвидом Финчером.
Здесь старая Москва и исключительный восточный колорит. Взаимодействие разгоряченной прислуги с гостями из далекой страны по средствам нелицеприятных характеристик разреза глаз. Взаимодействие и интриги так любимые высшим обществом. Поддельные чувства и стремление к выгоде и праздности. А посреди всего этого магия… Магия сюжета и магия театрального искусства.
Бытует мнение, что жанр театрального детектива на российской сцене почти не охвачен.
Премьера спектакля 27 февраля в 18.00.