Тема гибели самолета Ан-2 на краю Катасьминского болота, в 8 км от Серова, бьется нервом до сих пор. Родных погибших пассажиров в эти хмурые осенние дни можно было видеть в Серовском районном суде.
Тема Ан-2, потерпевшего крушение под Серовом в 2012 году, до сих пор актуальна. Фото: архив газеты «Глобус».
Решениями судебного органа родственникам восстанавливают пропущенный срок, в течение которого они могли получить пособие на погребение.
Выплаты в 500 тысяч, обещанные губернатором Куйвашевым, семьи пока не получили, так что сумма пособия, которая составляет немногим менее 5 тысяч рублей ощутима для потратившихся родных.
Некоторые из пассажиров, как выяснилось, оформили кредиты в банках. Финансовые организации пытаются обратить накопившийся долг на родственников пассажиров и получить его возврат из наследственной массы. Но пока это банкирам не удается: молодые ребята особо ничего не нажили к моменту рокового полета, потому наследовать после них нечего. Родители не вступают в права наследования.
Через месяц, в середине декабря, предстоит судебный процесс по иску ОАО «Международный аэропорт «Оренбург». Организация требует с ООО «Авиа-ЗОВ» Олега Золина 4 млн 100 тыс рублей: 3,5 млн – за самолет и 600 тыс. – за аренду воздушного судна. При этом Золин ранее уже возвратил Оренбургу 700 тыс. рублей в счет своих обязательств по аренде.
В свою очередь директор «Авиа-ЗОВа» обратился в районный суд Серова. Олег Золин убежден в том, что происшествие стоит квалифицировать как угон воздушного судна, собрал новые факты, которые, по его мнению, говорят об этом и намерен бороться за свою правду.
«На выходе», как сообщили следователи Уральского следственного управления на транспорте последняя экспертиза по уголовному делу, возбужденному после пропажи Ан-2 в июне 2012 года. Это авиационно-техническая экспертиза, которую проводит лицензированная московская организация экспертов. На место специалисты не выезжают, а выводы делают на основании опросов свидетелей, экипажа, данных других экспертиз, заключения Межгосударственного авиационного комитета.
О ходе следствия корреспонденту «Глобуса» рассказал заместитель руководителя Нижнетагильского следственного отдела Уральского следственного управления на транспорте Михаил Халявин.
Следователь Михаил Халявин на одном из штабов по поиску Ан-2. Фото: архив газеты «Глобус».
– Михаил Сергеевич, транслирую вам вопросы, которые задают наши читатели на сайте издания. Вот один из них. Известно, что было несколько свидетелей, которые видели пролетавший вечером 11 июня самолет Кашапова: сотрудница «Глобуса» (над лагерем «Ветерок»), коммерсант из Краснотурьинска (над дорогой в Серов), юрист Павел (у реки в сторону Павды). Какие из них подтвердились?
– Судя по тому, где был обнаружен Ан-2, достоверными можно считать показания сотрудницы «Глобуса» и предпринимателя из Краснотурьинска.
– То есть юрист ошибся?
– Скорее всего. Или он видел другой самолет – поисковый.
– Проверялись ли показания гражданки Гулиной, которая говорила, что видела столб дыма в районе Катасьминского болота?
– Все подобные показания проверялись. Также мы запрашивали сведения о пожарах в те дни, в том числе лесных. Пожаров в то время на этой территории не зафиксировано.
– Вы запрашивали лесников, пожарных?
– Запрашивали природоохранные службы, лесников.
– Дневной полет Ан-2, накануне трагического вылета вечером – он так и остается загадкой?
– О нем говорят свидетели, видевшие самолет. К сожалению, не удалось найти людей, летавших днем.
– На ваш взгляд – можно верить этим показаниям о дневном полете?
– Это, конечно, субъективное мнение людей. Но и отвергать его нельзя, показания не опровергнуты.
– Можно ли четко сказать – кто проводил поиски в квадрате, где потом нашли самолет?
– Пока нет. Выясняем. Но это будет установлено.
– Планируете ли еще раз опросить авиатехника экипажа Сагндыка, который давал противоречивые показания?
– Следствие продолжается. Не исключено, что будут проведены дополнительные следственные действия, в том числе – допросы лиц, которых ранее уже допрашивали.
– Как думаете, не стоит ли проверить его на детекторе лжи?
– Во-первых, показания, данные на полиграфе, не принимаются как 100-процентное доказательство, во-вторых, такая проверка – дело сугубо добровольное и проводится с согласия лица. И, в третьих, полицейские на первоначальном этапе расследования проводили проверку показаний авиатехника с использованием детектора лжи. У нас такой необходимости не было.
– Может ли следствие точно сказать – сколько же людей было на борту Ан-2?
– Столько, сколько и предполагалось – 13 человек. Не больше и не меньше.
– Результаты каких экспертиз уже известны?
– Проведены судебно-медицинские экспертизы, экспертизы ДНК, горюче-смазочных материалов. Сведения о результатах есть на сайте Уральского следственного управления. Заканчивается авиационно-техническая экспертиза.
– Проверяли ли костные останки, чтобы определить – когда именно и от чего наступила смерть людей?
– На эти вопросы отвечает судебно-медицинская экспертиза. Точную дату и причину смерти потерпевших установить не удалось, так как останки были обгоревшие. Люди погибли на месте, в момент крушения. Оно, как полагаем, произошло вскоре после взлета.
– Как вы относитесь к версии о том, что останки людей и обломки самолета были перенесены на поляну у Катасьмы откуда-то с другого места?
– Это абсурдная версия. Никаких следов того, что самолет был перенесен, не обнаружено.
– Пожар был локальным, небольшим. Почему?
– Специалисты пожарной части, МЧС дали заключение об очаге пожара, о его развитии в тех природных и погодных условиях. Пожар не был большим, и в силу природных условий местности и потому, что часть разлившегося топлива не воспламенилась.
– Как объяснить, что хорошо сохранились золотые украшения в таком пожаре?
– Ну, сохранились они все же не в том первоначальном виде, в каком были. На них есть и наплавления, и гарь. А сохранились лучше потому, что температура плавления золота, серебра гораздо выше, чем алюминия, который пошел на изготовление корпуса самолета.
– Доказана ли непричастность военных к трагедии?
– Да. Их непричастность доказана.
– Возможна ли переквалификация возбужденного уголовного дела и расследование по статье «Угон», на чем настаивает руководитель компании «Авиа-ЗОВ»?
– Пока ничего сказать об этом не могу. Когда будут собраны все доказательства, результаты экспертиз, тогда и будет принято окончательное процессуальное решение.
– Прояснился ли вопрос с СМС на телефон Кашапова?
– Как сообщается в полученном нами официальном ответе компании сотового оператора, это был технический сбой.
– Почему же все-таки не было видно пожара и дыма после катастрофы?
– Мы проверяли видимость места происшествия с разных сторон. Растительность там такая, что деревья сверху своими кронами скрывают части самолета, а внизу их не видно из-за густого подроста и кустарника.
– Но все же там было 700 литров бензина….
– Часть горючего просто не сгорела, так и осталась в баках.
– Есть люди, которые не отступают от своего мнения о том, что видели самолет. Например, на станцией Дровяное. Не стоит ли вернуться к этим показаниям для дополнительной проверки?
– Думаю, нет. Люди могли и ошибиться, но признать это не хотят.
– В какой стадии сейчас следствие, когда планируете его закончить?
– Следствие продолжается. Я думаю, в течение ноября оно еще продлится.
– Какой итог будет? Кто-то будет отвечать за случившееся?
– Установить причины крушения воздушного судна, в том числе – виновных, если таковые есть, – задача следствия. Если виновные будут установлены, то и процессуальное решение будет принято.
– Родные обращаются к вам? С какими вопросами?
– Интересуются ходом следствия, задают вопросы, просят справки для суда, где рассматриваются дела, например, о выплате им пособия на погребения, которое они не смогли получить в отведенное законом время.
– Спасибо за интервью.
Поделись новостью в социальных сетях
