Вспомнить о человеке

8 сентября 2015 года Геннадию Ивановичу Гулину исполнилось бы 90 лет.
Летом прошлого года он ушел в мир иной. С ним было интересно общаться, и с некоторыми «фрагментами» из жизни этого человека, которые стали запоминающимися, хочется поделиться и с читателями сайта «Глобуса».

Г. И. Гулин отдыхает у Камня

Незаметный человек

Очень часто Геннадия Ивановича можно было встретить отдыхающим на скамейке у Камня.
С этой точки города удобно наблюдать «свысока и чинно» за бесконечными передвижениями земляков, давать людям скорые, глупые и добрые оценки. Здесь удобно в жаркий день не спешно побеседовать с приятными людьми. Иногда Гулин, сидя на скамейке, по-европейски безмятежно и заслуженно дремал, не обращая внимания на городскую суету и по соседству «тихонько» бухающих мужичков. Часто он делал «большим» дядям замечания: чтобы не сорили. Мужики в ответ беззлобно оправдывались: «Так мы всю жизнь бросали окурки в клумбу, в земле он сам и потухнет, а потом и сгниет…». Или: «Дворник уберет». Иногда: «Отец, ну, извини, с кем не бывает, мы и сами чистоту любим».
Когда устанавливали памятный знак в честь 100-летия города, Геннадий Иванович подсказал женщинам-строителям, как правильнее и покрасивше сделать бетонный задник Камня. И сейчас памятный знак имеет солидный, местами покрытый зеленым мхом, благородный со всех сторон вид. Люди с большой фантазией рядом с одним из главных символов Надеждинска-Серова ощущают себя немного интуристами, художниками, философами и даже горцами. Несколько лет назад Гулин ходил в администрацию, хлопотал и… в уютном скверике была уложена современная плитка.

Притяжение земли

О своем «далеком прошлом» он рассказывал немного, однажды лишь обмолвился, что его отец в Вятской губернии владел небольшим кирпичным заводом… Геннадий Иванович всегда ходил по городу с матерчатой сумкой, из которой он извлекал различные «придумки»: хитрые задачки по шахматам, познавательные книжки собственного сочинения. Искал, ждал любознательного, серьезного собеседника. Для проверки он обычно задавал и краеведческий вопрос, например: «А ты знаешь, какая высота у нашей телевышки?», — и с прищуром подзадоривал: «Какой же ты серовец, если ничего не знаешь?»
В годы войны он учился в металлургическом техникуме, тогда это учреждение образования считалось настоящей кузницей кадров и патриотов. И когда во время очередной случайной встречи «на скамейке», Гулин достал из переносной «библиотеки» удостоверение о сдаче норм ГТО в 1941 году, то стало интересно пообсуждать и молодежь, и политику государства, и результат юноши Гулина в прыжках в высоту с разбега — 1м.10см. Одно из студенческих прозвищ Геннадия Ивановича было Организатор, спортивная, творческая деятельность в «технаре» кипела. Тыловое питание с каждым месяцем войны становилось более скудным, но будущие металлурги не унывали: во время обеда в столовой вылавливали из тарелок с гороховым супом — дохлых червячков. Шутили не громко: «Суп с мясом». Некоторые перед приемом пищи подсчитывали у кого больше в миске — «убитых фрицев».
После учебного дня молодежь выполняла любые общественные работы: разгрузка-погрузка, снегоборьба.., вникали в тонкости заводских дел. После побед 1943-го года Сталин дал старшекурсникам бронь от армии, указал всем студентам техникумов и институтов, перспективным командирам производства, «учиться и трудиться во благо нашей Советской Родины, стать своим героям-отцам, братьям достойной сменой …». Попытки заявлять — «уйду на фронт добровольцем» — были бесполезными и строго пресекались за болтовню. Их сражения проходили за учебной партой, в тылу. По сути обыкновенных парней приравняли к особо ценным специалистам, которым государство доверило выполнить ответственное задание. Благодаря опытным и талантливым преподавателям, многие из которых находились здесь в эвакуации, диплом об окончании СМТ стал очень престижным на всем Урале.
Долгие годы Геннадий Иванович вел активную переписку с бывшим преподавателем технических предметов А. И. Штернфельдом (1905-1980 г. р.). Всемирно известный ученый после войны высылал «верному другу … от автора» популярные книги и брошюры по космонавтике. Его считали неизлечимым фантастом…
Штернфельд родился в Польше в богатой еврейской семье, обучаясь в престижных европейских университетах, увлекся работами Циолковского, космосом и коммунизмом. Еще в начале 30-х годов ученый рассчитал орбиты космических кораблей и стал признанным специалистом по астронавтике. Из-за фашистской угрозы и под влиянием коммунистических взглядов, супруги Штернфельд эмигрировали в Советский Союз и выучили русский язык. Все истории об Ари Абрамовиче Г. И. Гулин бережно собирал, был хранителем коллекции воспоминаний. В 1962 году вместе с Гагариным, наш Штернфельд был отмечен высокими международными премиями и наградами. Но к тому времени он уже охладел к социализму, за пределы СССР его не выпускали, нормальную квартиру ему обещали дать очень и очень «скоро». Ученый мечтал получить разрешение пожить хотя бы в Польше. Несколько раз Гулин «дорогим гостем» приезжал к Ари Абрамовичу, был приглашен на 70-летний юбилей ученого в Москву. Седой еврей всегда был рад серовцу, и прослезившись, они с удовольствием вместе разглядывали гулинские фотографии с видами города, чудной природы и родной… «бани» — альма-матер. «Как хоть вы там все живете?», — вздыхал гений науки. Один из основоположников советской космической индустрии равный Королеву, похоронен на Новодевичьем кладбище. Почетным гражданином Серова Штернфельд не является. (А. К. Серову это звание было присвоено в 1979 году посмертно). Ученый жил в нашем городе три с половиной года в двухэтажном бараке у рынка, написал здесь научную работу. Хлебнул со всеми и горюшка сполна. У «странного, подозрительного» еврея на огороде два раза выкапывали картошку, жена болела цингой, дочки просили есть. Жизнь и война сформировали в таких людях ответственность и дисциплину в каждом поступке, жажду побед и справедливости, бережное отношение к семье и окружающим, к прошлому.
Наверное, Гулин был типичным «шестидесятником», этаким «физиком-лириком», но таких слов провинция не знает. Его приглашали вступить в члены КПСС, но он интеллигентно отказался словами Маяковского: « Я вступлю в партию, а вы меня тут же пошлете в Астрахань грузить селедку!» Иногда во двор пятиэтажки по Короленко за Геннадием Ивановичем заезжала служебная машина СЗФ и с почетом мчала бывшего инженера завода на какое-нибудь важное собрание пенсионеров.

Ударим туризмом — по империализму.

В 1953 году в Лениграде секция по туризму метзавода была признана лучшей среди металлургических предприятий страны. Руководителя секции Гулина просят поделиться опытом, и в 1954 году он пишет книгу «Туристы Северного Урала». Приписками при Сталине не занимались, и цифра — 350 туристов, разрядников — впечатляет. Легких маршрутов тогда не выбирали, походы напоминали и действия опытных разведчиков, и армейские марш-броски (по окрестным деревням), становились проверкой на выживание в горах. Серовцев миновала загадочная и трагическая судьба группы Дятлова. Предметом гордости для молодежи, спортсменов 50-х годов считались переходы на выносливость — «100 км. за 24 часа», Гулин такие «мучения» проводил. Народ был благодарным, после любого похода хоть и «без задних ног» серовцы возвращались домой счастливыми победителями.
На рубеже 60-70 годов Гулин стал создателем масштабного проекта под названием: «Слет ТВН» — туризм веселых и находчивых на Шихане, с географией участников — от Омска до Махачкалы, основу слетов составляли уральские и серовские команды. ТВНы проходили в первомайские праздники и начинались с участия… в городской демонстрации. Но не все было так уж просто и радужно… Серов на время наполнялся новыми лицами, свежим духом, а местные бюрократы поначалу даже отказывались пускать «непонятный табор» в ряды производственных колонн, люди «в штатском» еще в Свердловске и по пути в Серов пытались «веселых и находчивых» дезинформировать — «слет отменяется», держали ситуацию под контролем. Приезжие и наши туристы (500-600 человек) выстояли, и незабываемым маршем по Серову прошел сводный оркестр из 30 туристов-гитаристов. Толпа ликовала. Украшением «целого полка», растянувшегося на сотни метров был и чуть подзабытый, боевой лозунг: «Ударим туризмом — по империализму!» Программа слета включала 50 туристско-развлекательных заданий, проведению которых не мешала даже капризная погода. Он придумал экскурсионное ориентирование — команды соревнуются в поиске местных достопримечательностей. Обо всем этом Гулин написал в книге «10 ТВНов» (2006 г.), что-то и сам рассказывал. В 10 слетах приняли участие 5000 любителей туризма, единомышленников из 50 городов СССР. Геннадий Иванович собирал, сочинял афоризмы о туризме, которые актуальны и сейчас: Норд не любит нежных морд. Мозоли на ногах — позорно, на руках — почетно. Туристом быть — страну любить! Крути педали — они не устали. Туристская цепочка дороже золотой. Азимут сорок градусов опасен. Встречай восходы — продлишь годы. Природа должна любоваться тобой…
Гулин является автором сборника частушек, четверостиший и эпиграмм, и некоторые из них людям нравятся.

Перед богом, перед славой
Все равны на свете.
Пьедесталы есть для всех
В каждом туалете.

Торговля-бизнес

Он, конечно, молодец!
Стрижет умело нас, овец.

Частушки

Каждый час по сигаретке,
Каждый день по водочке.
Накажите меня мама
Ремешком по попочке.

Что с Россиею творится,
Россиянам не понять.
Путин сам себя запутал,
Сам сумеет распутать.

Мой родной сыночек Боря
Вновь скандальчик учинил.
Он вчера напился с горя —
Двойку в школе получил.

Ты играй, гармонь моя,
Очень залихватская
И меня не подведи —
Ты ж гармошка вятская.

ДЕДство

Новый этап своей жизни Геннадий Иванович называл — «дедство» — через «д» — это когда еще хочется тряхнуть стариной и успеть порадоваться за успехи внуков и правнуков. Ему было уже «за 70», а он взял и создал Общественный музей спорта, директор ДЮСШ В. Ц. Черня предоставил в «садике» просторное помещение. Ветераны спорта идею поддержали и принесли «кучу» артифактов, редкие фотоальбомы. Гулин мечтал в одном месте сделать музей, игротеку для детей и клуб для общения. С приходом новых начальников спортивную коллекцию перенесли в одну из школ города, часть материала в знак протеста ветераны забрали по домам, интерес к теме стал угасать, но Геннадий Иванович всегда говорил: «Музей жив, музей работает»

Добрый след

Он успел сделать много ярких и добрых дел: был руководителем известного и за пределами Серова фотоклуба имени А. Родченко, возглавлял совет рабкоров, на котором обсуждались проблемы темных улиц и нищеты многодетных и малообеспеченных семей. Он помогал незнакомым старикам грамотным советом, поддержкой — имелись случаи, когда пьяные, дурные зятья и сыновья издевались над пожилыми родителями. Геннадию Ивановичу хотелось, чтобы соседи во дворе друг с другом здоровались, общались. Несмотря на кажущуюся простоту и возраст, «старичок» Гулин был сторонником порядка и дисциплины во всем, мог сходить в администрацию города — «с ними разобраться из-за деревца..». В последний месяц жизни он еще думал о проведении какого-то театрального конкурса дуэтов среди самодеятельных артистов, Гулин в молодости такие сценки устраивать любил. «Зефир, кефир и теплый сортир» его не окрыляли — усыпляли, всю жизнь Геннадий Иванович творил, затевал, создавал, чтобы ему самому и людям на белом свете жить было интереснее.

Сергей Якимов.